О восприятии

Как и в случае с вниманием, мы переходим в плоскость, где нельзя быть категоричными. Так как все, что касается свойств сознания, слишком сложноорганизованно, чтобы сходу лепить ярлыки или заниматься раздачей слонов (себе любимым, за мудрость, например).

Восприятие - это то, каким именно образом наше сознание принимает в себя ту или иную информацию, отловленную вниманием.

Восприятие имеет свои «фильтры» и пропускную способность - в каждом конкретном случае уникальные.

Восприятие всегда идет в тесной связке с вниманием и осознанием, и эти три спутника, пожалуй, неразлучны на все времена.

Особенности восприятия весьма сильно влияют на наше поведение и выдаваемые в мир реакции. Как известно, два человека будут рассказывать об одной и той же ситуации с различными акцентами, а иногда и вовсе будет казаться, что кто-то из них явно не договаривает или сочиняет, так как слишком уж явно бросаются в глаза различия в интерпретациях. Меж тем, это лишь означает, что внимание и восприятие у каждого из свидетелей события работает в отличных друг от друга плоскостях.

Наибольший интерес представляет собой феномен «фильтров», о котором упомянуто выше. Именно в этой связи имеет смысл говорить о техниках йоги, так как они способствуют явному изменению окраски восприятия, а то и вовсе стирают всякие цвета и оставляют лишь прозрачность.

«Фильтры» восприятия – это во многом социально обусловленная конструкция, привязанная к особенностям нашей личности, нашего опыта, воспитания, среды обитания и так далее. Помимо собственно «фильтров» в нашей способности воспринимать наличествуют также слепые зоны, являющиеся следствием недостатка активного внимания или отсутствия осознанно пережитого опыта.

То есть: один человек способен воспринимать (впускать в сферу потенциально осознаваемого) боль или трудности других, а второй – нет, в его восприятии дыра, пустота в отношении чужих проблем, так как на восприятии «стоит» определенно окрашенный фильтр, допустим, сформированный тем, что данная персона никогда не испытывала ничего похожего, а в момент формирования личности никогда не была ущемлена в каких-то своих эгоистических детских потребностях. Если изначально человек не одарен свойствами эмпатии, а его воспитание не имело целью эту эмпатию развить, то ей просто неоткуда взяться.

Идущая из мира информация «фильтруется» сообразно предпочтениям, так сказать, или психоэмоциональной конституции. Что для одного – смертельная обида, другой просто-напросто не заметит. Что для одного – восторг, для другого – серая повседневность. Что для одного – выражение великой любви, для другого – не более, чем само-собой разумеющаяся данность.

Значит ли все это, что восприятие ограничивает нашу картину мира? Да, если не допускать мысль о том, что восприятие, точно так же, как и внимание, можно и нужно «тренировать». Правда, в контексте разговора о восприятии будет уместнее не «тренировать», а «очищать», «расширять», «трансформировать».

И вот здесь и начинается самый что ни на есть каламбур, потому что для того, чтобы изменить или усовершенствовать свои личные «фильтры», нам необходимо а) заметить их, то есть направить внимание на способ своих реакций и причину их возникновения (это означает, что мы уже должны обладать навыками работы с вниманием) б) осознать, что именно происходит (то есть допустить, что воспринимаемая информация толкуется превратно в силу тех или иных факторов, что требует определенной смелости и, вероятнее всего, доставит душевный дискомфорт).

То есть связь внимание-восприятие-осознание неразрывна. При отсутствии должной степени осознанности, руководствуясь лишь своей инстинктивной базой, человек никогда не сможет ничего изменить, потому как существует сугубо на биологическом уровне, являясь расходным материалом Вселенной.

Если мы рассмотрим животных как существ, способных воспринимать (но не осознавать), то получим хороший пример чистого восприятия, не окрашенного ничем, кроме природного смысла.

Способность воспринимать опасность как опасность исчезает у животных только в одомашненном варианте, когда среда вокруг долгое время стабильна и лишена привычных стимулов к выживанию.

В остальных случаях животное воспринимает поступающую информацию сообразно ее исходному значению.

И только человек, являясь по большей части продуктом многомерной системы, в которой он развивается, может искажать информацию сообразно своей персональной «деформации». Что характерно, восприятие будет зависеть не только от менталитета и культурного среза, в котором взрастает человеческая индивидуальность, но и от глубоко частного опыта. Так, например, человек, имеющий комплексы по поводу собственной внешности благодаря таблоидам и медийным «ценностям», может точно также быть изранен издевательствами родителей или сверстников, вследствие чего будет смотреть на себя (воспринимать свой образ) не сообразно истинной картине, а через призму, деформирующую истинную картину в ту или иную сторону.

Если вновь обратиться к практике хатха-йоги или любой другой телесно ориентированной дисциплине, то легко можно привести в пример искаженный образ тела, присущий каждому из нас. В контексте практики мы имеем возможность осознанно работать с подобными искажениями, направляя свое внимание, взаимодействуя как с пространством внешним, так и с внутренним.

Если говорить простым языком: мы воспринимаем себя не совсем адекватно реальному положению вещей. Глубокое погружение в ощущения тела, выстраивание с ним новых взаимосвязей, исходящих не из отрицания, а из принятия, изучение новой информации и интеграция ее в нашу нервную систему как ряд новых удивительных навыков – со временем способствуют устойчивым изменениям, как в телесной структуре, так и в сфере ума-сознания.

За пределами тренировочного зала гораздо больше раздражителей, неуклонно и перманентно влияющих на нас. Собственно, за пределами зала и начинается та самая йога, которой мы учимся, потея на коврике.

Поэтому, внедряя практику в свою жизнь, стоит сразу иметь в виду свойство йоги счищать, сдирать (иногда этот процесс весьма кровавый) с нашего восприятия все наслоения, корки, наросты и цветные накладки.

Вероятно, каждый читатель сталкивался с тезисом о безоценочном восприятии, то есть восприятии, не обусловленном ни одним из возможных фильтров – от культурных, до диктуемых каким-то личным неврозом.

Подобный чистый тип восприятия означает, что с помощью практики мы добрались до своего сущностного начала, того, что есть в нас свыше и сверх всех принятых в конкретном и глобальном социуме условностей.

Однако, в отличие от животных, мы наделены потенцией к осознанному проживанию своего опыта. Возникающая чистота восприятия способствует не столько экзальтации от внезапного чудесного переживания (ибо в нем и заключено то дыхание свободы, которую многие так отчаянно ищут), сколько осознанию широты диапазона дальнейших возможных действий в реальности (как реальной, так и виртуальной).

Мудрый воин поймет, что там, где защита, там и ограничение. Мы не можем быть более подвижными и ловкими в жестком панцире, но панцирь увеличит наши шансы не быть пронзенными мечом врага.

Поэтому не стоит стремиться полностью избавиться от обусловленности: это почти невозможно, а иногда и вовсе благодаря ей мы все еще живы. Но знать об обусловленности, наблюдать ее, контролировать, диктовать ей свои правила – это нам всем по плечу. Более того, многие из деструктивных особенностей восприятия реально изменить осознанной работой, и оставить в своем «обиходе» лишь то, что позволяет укрепить силы и не сломаться под натиском мира, который никогда не станет предсказуем.